«贱人!» Пустыня не могла перестать реветь.
Лицо Чжао Баоэра уродливо. «О, я знаю, мне жаль тебя. Я тоже вынужден помочь. Я этого не делаю. Он убьет меня. Неважно, умру ли я, но мой ребенок все еще беременен мной».
Когда я услышал ее слова в пустыне, не было никакого движения, но все больше и больше гнева. «Дитя мое?! Ты думаешь, что я глупый? Я хочу использовать дикие семена в качестве своих детей. Неужели я такой глупый? Ты как твоя мать. Они все женщины, которые стараются изо всех сил».
"Пустыня!" Чжао Баоэр был сумасшедшим.
«Почему я допустил ошибку? Когда ты играл с этим человеком, я до сих пор этого не забыл».
Чжао Баоэр больше не может терпеть оскорбления и кладет трубку.
Когда они хотят их уничтожить, Чжао Баоэр нетерпеливо просит: «Отпустите меня, я могу заработать деньги другими способами».
Ведущая лошадь с криком «забери».
«Нет, я не хочу идти». Чжао Баоэр боролась, но пусть она борется, в конце концов, это не их сила.
Линь Сюэмэй и Чжао Баоэр были отправлены в клуб низкоранговой торговли правами. У них не было свободных тел. Гости, которые не выбирали, были гостями, которые их выбрали.
Сначала Чжао Баоэр был главой бывшей Северной семьи, но его приняли многие генеральные директора. Дела шли неплохо. Линь Сюэмэй не так повезло, как Чжао Баоэр. Ее перевели в самое нижнее положение. Там были люди, и было много аномалий.
Чжао Баоэр случайно увидел конец Линь Сюэмэй, испугавшись. Больше не смейте не любить свое место, больше не бросайте этих толстоголовых мужчин, больше не бросайте их, чтобы использовать личность бывшей Северной Семьи, чтобы унизить ее.
Она думала о том, чтобы залезть к какому-то гостю и выпустить его. Жаль, что в постели все согласны, а надев одежду, они ее не примут.
Чжао Баоэр пристрастился к наркотикам. Если она хочет купить продукты, у нее должно быть больше гостей, чем у других.
Остальное нехорошо, плюс эрозия наркотиков, Чжао Баоэр не дошла до гламурной и красивой, без красивой внешности, за ней последовали оценки за прием.
Встречающие гости уже не мелкие начальники, а все пешки.
Несколько человек в пустыне и Линфэй, я не знаю, где узнать ее новости. Дикая природа лично заказала ей стол, и глаза Чжао Баоэр загорелись, когда она увидела пустыню. Она чувствовала, что у нее есть надежда выйти наружу.
Она не заметила, что дикость была одета весьма обыкновенно, лицо ее было ошеломлено, и не было прежнего энтузиазма.
«Пустыня, ты идешь забрать меня?» Чжао Баоэр крепко схватил его за руку, как человек в воде, крепко сжимая в руке спасительную соломинку.
Пустыня посмотрела на женщину с желтоватым лицом и угрюмыми глазами. Она не смотрела на свою любовь и жалость. Некоторые только ненавидели. «Забрать тебя?! Я иду в 嫖ji. Ты девушка джи, я твой гость. Хорошо. Служи Лао-цзы, иначе я хочу, чтобы ты хорошо выглядела».
Пустыня толкнула ее на землю, грубо сорвала с ее тела одежду, увидела сбоку веревку, сверкнула налетом зла в нижней части глаза, связала ее веревкой.
Когда Чжао Баоэр увидел это, он понял, что собирается сделать, и сразу закричал: «Нет, не надо».
