Когда Хань Фэй наконец переварила все новости, ее нашли солдаты и сказали, что ее ищет принц.
У Хан Фэй не было другого выбора, кроме как неохотно отвлечься от своих мыслей и она последовала за солдатами, чтобы найти Цинь Че.
Говоря об этом, Цинь Че исчез рано утром, Хань Фэй все еще хотела знать, куда он пошел, поэтому она спросила: «Что принц в основном делал утром?»
Солдат удивленно посмотрел на Хан Фэя, очевидно, он не ожидал, что Хан Фэй спросит об этом. Затем солдат показал ясный взгляд и сказал: «Принц, естественно, тренирует солдат, и девушка Хан может быть уверена, что принц определенно не понес вас, чтобы найти цветы и спросить Лю».
Хан Фэй: «...»
Она не должна спрашивать!
Хан Фэй решил, что уместнее промолчать.
Вскоре солдаты привели Хань Фэя на вершину городской стены. В это время постепенно дул ветер, ветер и песок были наполнены, и его зрение казалось немного затуманенным.
Хан Фэй пришлось протянуть руку, чтобы прикрыть глаза, чтобы ветер и песок не щурили ее. Она едва могла смотреть на стену. Казалось, что там было много маленьких черных пятен, плотно расположенных, и она обнаружила, что они стоят одно за другим. люди.
Многие солдаты выстроились в единый строй.
Эта формация... кажется немного знакомой.
Когда Хань Фэй задумался о том, где он это видел, солдаты внизу двинулись, и послышался звук одинаковых шагов, как будто даже земля тряслась, а ветер и песок были еще сильнее, но солдаты внизу сгустились. Вместе импульс приближается.
Хань Фэй была слегка потрясена, и в ее ушах было тихое тело, похожее на рассвет, открывший ночь.
"изменять--"
Хан Фэй не мог не последовать за голосом.
На платформе, выступающей из городской стены, едва заметно стояла длинная фигура. Этой фигурой... был Цинь Че.
Хан Фэй был поражен, и земля задрожала. Она быстро посмотрела вниз. Солдаты внизу завершили смену строя. В этот момент все солдаты были словно обнаженные ножи с острыми краями. Каждый из солдат стоял как меч и топор. Вся формация представляет собой переднюю часть и круглую заднюю часть, как будто прорываясь через вершину городской стены.
"сломанный--"
Внезапно, когда это слово прозвучало, в моих ушах послышался оглушительный крик.
Над пустыней Гоби раздался громкий, пронзительный крик. Солдаты краснели, их шеи были толстыми, и они ревели своими легкими, сражаясь за страну, сражаясь за народ, сражаясь за себя, каждый раз. Это борьба между жизнью и смертью.
Постепенно другие солдаты, находившиеся в лагере, также прекратили свою работу, подняли головы и посмотрели в сторону линии фронта, их лица медленно наполнились торжественностью, и в то же время они тоже открылись. Рот повторяет этот крик, громкий, как подрывная деятельность.
По всей пустыне бесчисленные грохоты слагают пустынную песню, а битва за стеной всегда готова.
Хан Фэй сделал два шага назад и едва остался стоять на месте. Наконец она вспомнила, откуда взялось это знакомство. Эта формация, такое изменение, была именно той формацией, которую она видела из книги, которую Цинь Че держал той ночью. Неожиданно, это был всего лишь короткий период времени... Цинь Че действительно преуспел...
Когда все было в порядке, Хань Фэй все еще тупо стоял там, но фигура, которая должна была быть на платформе, исчезла, а длинная фигура приближалась, и позади него было сильное чувство угнетения. Хань Фэй подсознательно обернулся и увидел стоящего позади него Цинь Че в униформе.
Хан Фэй открыла рот, пытаясь что-то сказать, но в ушах все еще стоял шум, как будто рев только что не исчез.
Весь строй снова сменил несколько форм, атакуя, защищаясь, окружая и подавляя врага. Построение каждого было таким же гладким, как облака и текущая вода их сверстников, а командный голос Цинь Че сопровождался командным голосом Цинь Че между переключениями, что было особенно очевидно на поле битвы.
Когда весь строй был завершен, солдаты снова вернулись к исходному строю и стояли спокойно, нерушимо.
Цинь Чэ не ответил, но ласково воскликнул: «Толстый».
Хан Фэй сжала ее руку и сказала: «Ты... выросла».
Хан Фэй не знала, почему ей пришлось произнести это предложение.
Просто... когда она увидела мужчину, который только что указывал на городскую стену, она внезапно вспомнила о ребенке, над которым все издевались и которого заставили встать на колени. Большие и маленькие фигуры медленно перекрывались. Хан Фэй почувствовал транс.
Она не могла сказать, была ли она в этих воспоминаниях или в реальном мире, а Цинь Че перед ним был ребенком, который ласково называл ее толстой, или тем, кто тоже называл ее толстой, но дорогой генералом, непревзойденным принцем.
Цинь Че молча улыбнулся словам Хань Фэя и сказал: «Фатти, ты все еще не изменился».
Хан Фэй был поражен и сказал: «Невозможно! Почему ты уверен, что это я? Очевидно, моя внешность отличается от того времени!»
В ответ Хань Фей протянутые руки Цинь Че нежно коснулись ее глаз. Хан Фэй просто хотела отступить, но была ошеломлена, потому что увидела, что глаза Цинь Че в данный момент больше не были холодными и опасными. Это был нежный взгляд, который, казалось, утопил всех.
От такого взгляда люди просто не могут отказаться.
Однако Цинь Че лишь нежно коснулся ее глаз и не потянулся, чтобы обнять ее, просто потому, что униформа на его теле была слишком жесткой, он не хотел причинять ей боль.
«Потому что твои глаза никогда не менялись».
Яркий, как всегда, словно украл звезды и вставил их.
Сделайте так, чтобы люди не могли пошевелить глазами.
Хан Фэй подозрительно моргнул и сказал: «Глаза?»
"Хорошо."
Хань Фэй не поверила в такую поверхностную причину, но не стала продолжать и сказала: «Тогда тебе не любопытно, почему я не старею?»
В этом воспоминании самым большим сомнением был ее возраст, и это был именно тот секрет, который она не могла раскрыть.
Сяобай однажды задал ей этот вопрос, и Хан Фэй не стал бы сомневаться в Цинь Че, если бы не поверил ему.
Но неожиданно Цинь Чэ просто сказал легким тоном: «Все в порядке, если ты здесь».
Хан Фэй был удивлен: «Что?»
«Все хорошо, когда ты вернешься».
После этого Цинь Че убрал руку, больше не касаясь глаз Хань Фэя, обернулся, посмотрел на солдат под городской стеной и сказал: «Я ухожу».
Хан Фэй только что не понял необъяснимых слов Цинь Че, он услышал это предложение и сказал: «Что ты сказал?!»
Хан Фэй подумала, что она ослышалась.
Цинь Че медленно произнес: «Союзники объединили Юнь Чжу, и первые пятьдесят миль были собраны, и война на передовой началась».
Хань Фэй остро уловил ключевую мысль и сказал: «Юнь Чжу?! Как мог Юнь Чжу и союзники собраться вместе? Это невозможно для Сяобая!»
Цинь Че повернул голову, скривил губы и сказал: «Он хочет забрать тебя обратно. С моей стороны».
