«Как вы узнали от компании, что это было неожиданно?»
Когда глаза Цао Жуйдэ засияли, ее допрос ясно подтвердил, что Гу Синшэнь уже мертв, поэтому ему больше не о чем беспокоиться.
«Естественно, у меня есть канал, по которому я могу знать!» Цао Жуйдэ притворился высоким.
«Какой канал? Не могли бы вы мне сказать?» Сяо Цяо намеренно смягчил свой тон и смешал его с несколькими поклонениями.
Цао Жуйдэ улыбнулся. «Это невозможно сказать! Я не боюсь сказать вам правду. Вы думаете, что я сегодня запутался? Я кто-то из преступного мира! Эта новость, естественно, загружена с дороги, убита другими. Люди говорят что Гу Син мертв и все еще может иметь подделку? Ты все еще следуешь за мной! Что это за маленькое белое лицо, как Шэнь Летянь? Я обещаю, что с тобой никогда не поступят несправедливо, если ты последуешь за мной!»
Сяо Цяо тихо поджал губы: «Черный путь…»
Я давно знал, что Хо Яньдуна невозможно воспользоваться, и хочу воспользоваться компанией. Всегда будет авария.
Похоже, источник новостей действительно вышел со стороны Хо Яньдуна. Гу Сину все еще было не по себе, но он также пошатнул свое основание, чтобы он мог полностью справиться с Ляном и Лун Яном.
Цао Жуйдэ уже давно грустила, положив руку на колени...
В это время впереди внезапно вспыхнуло несколько ярких огней.
«Какой человек?» Цао Жуйдэ взревел.
«Начальник, вдруг впереди идущая машина перекрыла дорогу!»
Водитель, который ехал перед только что финишировавшей машиной, услышал только хлопок, все окно было выбито снаружи, а ему на голову приставили пистолет.
«Выходите из автобуса!» это спасибо с черным лицом.
«Вам не нужно знать, кто я, просто нужно знать, что Лао-Цзы — это тот, кто хочет, чтобы вы умерли!» Се Тао грубо сказал Цао Жуйдела.
Увидев, что Сяо Цяо жив и здоров, Се Тао и Лин Хао вздохнули с облегчением.
"Ничего?" Лин Хао открыл дверь и протянул Сяо Цяо наружу.
"Ничего." Сяо Цяо покачал головой.
В машине, где сидела Сяо Цяо, у нее и Цао Жуйдэ были только водители. Чернокожий мужчина и другие телохранители, которые только что похитили ее, находились в другой машине.
Когда я увидел впереди идущую машину, меня ограбили, и к ней бросились семь или восемь мужчин.
Увидев, что у Се Тао и Лин Хао было всего два человека, Цао Жуйдэ тут же самодовольно пригрозил. «Какой дорогой ты не дальнозоркий, я быстро подведу и извинюсь передо мной. Может быть, я смогу тебя пощадить». Жизнь!"
— Ты хочешь извиниться? Се Чжэнь внезапно пнул Цао Жуйдэ по колену и заставил его встать на колени, а затем долго сказал: «Эта идея неплохая!»
Цао Жуйдэ бросился на руки тем, кто стоял на том же месте, и внезапно перестал ничего не делать. «Чего ты ждешь от этой группы рисовых тарелок? Не отдавай их мне!»
Увидев лицо Се Тао, человека, одетого как цветочный павлин, он в шоке подбежал. «Тогда… Спасибо… Се…»
Нога Се И остановилась: «Спасибо за вашу благодарность!»
Человек-павлин скорбно прокатился по земле, а затем подбежал к Се Тао: «Се Гэ! Се Гэ, это… Как ты здесь?»
Се Тао выстрелил в лицо павлина из пистолета. «Ты, малыш, ищешь смерти! Люди Лао Цзы смеют двигаться!»
«Люди Се Гэ?» Самец-павлин перевел взгляд на Сяо Цяо, наконец отреагировал, сразу же рухнул на землю и продолжал извиняться. «Се Гэ, это... Я правда не знаю! Если я знаю, что это скорпион, то я не посмею пошевелиться со своими десятью смелостями!»
