Когда Чу Жунчжи потерял сознание, Чу Юй посмотрел на окружающую ситуацию.
Сумерки все еще сгущаются, и внешние ветки застилают, делая этот маленький кусочек пространства еще темнее. Она может видеть вещи только в пределах фута пространства, а дальше вы этого не видите.
Фан Жунчжи только что рассыпал вокруг немного лекарственного порошка, который может отогнать змеиных червей, не беспокоясь о вторжении на них.
Это углубленная часть скалы. Нижняя часть относительно плоская. Люди, сидящие на нем, очень устойчивы. Не беспокойтесь о падении. Чу Юй поднял руку и коснулся ее. Рука наполовину вытянулась, чтобы коснуться неровных ледяных камней. , Влево и вправо, но также выпрямился и ударил в конец.
Внутри пещеры было темно и узко, и Чу Юй держал ее одной рукой, следя за тем, чтобы он не упал, и тихо сидел. Ночью она видела очень мало, но на сердце у нее было неожиданно спокойно и мирно.
Терпимая верхняя часть тела лежала у нее на коленях лицом вверх, Чу Юй смотрела на него сверху вниз, и сквозь темноту она смутно могла видеть его бледное лицо, красивые черты были подобны стеклу, которое разбилось бы при прикосновении, его дыхание было слабый, как паутина.
Она смотрела на него так пристально, что не знала, сколько времени прошло, прежде чем Чу Ю выглянул. Когда она увидела звезды и небо, она была ослепительна и прекрасна. При этом взгляде она чувствовала себя уставшей и утомленной. Подумав об этом, Чу Ю подняла ноги, зафиксировала свое терпимое тело, слегка наклонила верхнюю часть тела вперед, вытянула руки и переплела лозы снаружи, чтобы завязать несколько узлов. Затем она приняла менее удобную позу и прижала Спящую рядом с Жунчжи.
Здесь очень темно и тихо. Никто не причинит ей вреда. В темноте она ничего не может сделать. Теперь отдых и восстановление сил – лучший выбор.
Ночь была холодной и тяжелой, и Чу Юй закрыла глаза и на некоторое время открыла глаза. Она закусила губу, сняла верхнюю рубашку и надела ее на них двоих. Она крепко вцепилась под рубашку, и между ними остался почти след. Пробелов нет.
Лицо Чу Юя было немного горячим. Вот только она не смогла сдержаться, когда проснулась, она никогда не обнимала противоположное **** в такой двусмысленной позе, и ее тела как будто были соединены воедино, но сейчас температура ее тела очень низкая. Переспать с ним, боюсь, он не выдержит сегодняшнюю ночь.
Вы держите тыкву. Чу Ю вот так гипнотизирует себя, но где же такие белые и красивые тыквы? К счастью, через некоторое время усталость постепенно нарастала, только чтобы облегчить ее беспокойство.
На протяжении полусна и полусна Чу Юй чувствовала, как будто что-то смягчилось в ее сердце, словно теплая родниковая вода, бесшумно разрушая забор вокруг сердца.
Но это было очень удобно, она не хотела сопротивляться и с улыбкой на губах Чу Юй пошла спать.
Под скалой Лаошань нет мастеров-уединённых, нет читов боевых искусств, но есть толерантность.
Когда он проснулся, уже рассвело, и ясный утренний свет залил пещеру. Воздух был влажным и пропитанным росой. Чу Юй открыла глаза, но почувствовала, что ей очень некомфортно. Крик: «Больно!»
Поскольку пространство было слишком маленьким, она даже не смела спать, ее положение во сне было искажено, и ее двум рукам приходилось держать только толерантность, и одна из них на одну ночь доставала его под тело.
Последствием плохой позы во время сна стало то, что Чу Ю просто чувствует, что все ее тело словно застыло от цемента, а ее кости кажутся деформированными. Каждый раз, когда она двигается, она чувствует боль и не может удержаться от крика.
Хоть это и больно, Чу Юй знала, что не может остановиться, и продолжала царапать зубы. Об этой ситуации она читала в своей книге еще при жизни, поскольку неправильная поза с длительным сохранением компрессии приводила к небольшому смещению костных суставов, пока она нормально растягивала тело.
Я медленно вытащил руку, спокойно вытянул руки и подвигал талией и позвоночником. С серией криков Чу Юй вздохнул с облегчением: наконец-то стало удобнее.
Су внезапно подумала, что что-то не так, Чу Юй посмотрела перед собой и увидела пару улыбающихся глаз.
На какое-то время Чу Юй поняла, что ее голос только что пробудился, а на лице у нее небольшой жар, так что не подходи.
Когда она закричала, ее лицо сморщилось, разве это не было бы некрасиво?
Подождав некоторое время, Чу Ю снова перевела взгляд, и ее терпимое лицо все еще было таким же бледным, как и вчера, но температура под ее рукой слегка повысилась, и она уже не была холодной, как мертвая.
Я понял, что одна из моих рук все еще обнимает терпимую талию, Чу Ю быстро отпустил ее и отпустил уголок рта, улыбаясь ему: «Ты проснулся?»
Когда я увидел рубашку на своем теле, Ранжи понял, что произошло прошлой ночью. Он посмотрел некоторое время, но ничего не сказал. Он просто слегка улыбнулся, сидя, положив одну руку на свое тело, и одновременно держа Чую в вертикальном положении.
Толерантно вернуть одежду Чу Юю, точно так же, как Чу Юй только что сделал, подвигать телом на небольшой площади, растянуть мышцы, сжатые в положении сна, и издать суставные шумы в теле. Чу Ю только что попробовал. Я знаю, что это нехорошо, но у меня всегда улыбка на лице.
Выпрямите костяшки пальцев, потерпите и опустите голову, чтобы справиться с травмами лодыжки и голеностопного сустава. После прошлой ночи раны затянулись, но не зажили. Кости Сенсена едва заметны между бледными текстурами. Чу Юй не мог не отвести взгляд и подняться. Глаза увидели, что Ронг Чжи выглядел как весенний ветерок, как будто это были не его ноги, и в его глазах не было никаких травм.
Чу Юй неловко потерла мурашки на руке. Хотя она уже знала, что улыбку и боль нельзя было терпеть так сильно, как тогда, когда она увидела их впервые, она все равно чувствовала себя странно и терпеливо. Не сдерживаясь какое-то время, она, наконец, не смогла не сказать: «Разве ты не можешь так смеяться? Сейчас больше никого нет, так что тебе не придется притворяться передо мной?»
Ронг Чжи улыбнулась и сказала: «Принцесса неправильно поняла». Он взглянул на Чу Ю, она была очень близко к нему, ее глаза были полны искреннего беспокойства, и ее теплое дыхание проходило мимо, как будто он открывался сегодня. Когда он открыл глаза, он обычно проснулся до того, как Чу Ю проснулся. но он никогда не двигался.
Я сорвал с себя одежду и перевязал рану, а он прошептал: «Эти раны не очень болезненны».
Бянь Чую закусила губу и сказала ему, она не поверила ни единому слову: «Как это могло не повредить?» Даже кости были почти видны. Если нет сенсорного нерва, если это не робот, как это может не повредить?
У Жунчжи слегка улыбнулся: «Это обычное ухо, это ничто по сравнению с прошлым». По сравнению с прошлым, эта травма теперь заставляет его слегка смеяться.
Тон Сунда обычно тихий, но Чу Юй грустит, когда слышит это. Где я могу привыкнуть к таким вещам?
Однако он, кажется, действительно привык использовать свое тело как утварь, он холоден к другим, но близок к жестокому к самому себе.
Увидев, что Чу Юйчжэн смотрит на него, его глаза показались очень сострадательными, и он тихо моргнул и мягко улыбнулся: «Принцесса серьезно? Я говорю чепуху. Я смеюсь так естественно, естественно лгу».
Чу Юй не злился. Она смотрела на него, не мигая. Ей даже стало не по себе. Она подсознательно отвела взгляд. Внезапно Ронг Чжи почувствовал чьи-то руки на своих плечах. Сила слилась в теплые и мягкие объятия: «Это фальшь? Ты лжец». Подбородок Чу Юя шептался о терпимую линию волос.
Чу Юй заключила У Жунчжи в свои объятия, и ее лицо уткнулось в вырез, немного ошеломленное, а затем она услышала тихий голос из головы: «Больно?»
Тонг Жунчжи заморозил губы. Некоторые сожаления были ненамеренными и говорили, что он просто течет. Он собирался улыбнуться и продолжать, но внезапно заблокировал слова. Своими умными словами он всегда ничего не мог сказать.
Ее тело не сильное. Даже если он будет держать его изо всех сил, он легко сможет вырваться на свободу, но внезапная, несвоевременная лень напала на него, заставив захотеть пошевелиться.
Чу Юй больше ничего не говорил и не унимался. Он позволил ей тихо обнять и не знал, сколько времени прошло, прежде чем медленно сказал: «Принцесса, если ты снова не отпустишь меня, мы снова останемся здесь. Сейчас».
