Запомните [www..com] на одну секунду, обновляйтесь быстро, без всплывающих окон, бесплатно для чтения!
Будучи зятем, Хуаси ворвался во дворец Судзаку и не заглянул в окно. Она посмотрела на землистое лицо принца, и гнев, казалось, в значительной степени исчез. У кровати стояла женщина в дворцовом платье, одетая как женщина. Лицо уважительное, но немного неряшливое, да и делать нечего.
Принц сидел, тихо плача, но лицо его было еще доброе, окруженное тремя или четырьмя внушительными кандалами, охраняемыми принцем.
Увидев, что некоторые сидят на корточках из этой позы, некоторые из королевских зятей также не имели длительного подхода к принцу, и они заняли немного более отдаленную позу, чтобы сесть, и никто не осмеливался говорить легко.
Среди королевских сыновей и дочерей в комнате статус Хуа Сицзюня является самым уважаемым. Она выпила чашку чая, вытерла губы безводными пятнами вышитым паром, а потом встала и пошла к императрице за ванфули: «Королева-императрица, я не знаю, как там принц».
Королева смотрела на лицемерную заботу этих женщин перед ними, и ей не терпелось поднять большой шум. Не делай фальшивый вид, она была отвратительна. Но она не стала, потому что она была королевой, не могла и не хотела бы совершить такой греховный поступок: "Я устала от специальной поездки. Доктора уже вырвало на принца. Если вы позаботитесь из этого, не будет большой проблемы в будущем». ”
"Это было бы прекрасно." Хуа Си 菀 菀 露 露 露 露 露 "" " " " " " " " " " " " " " " " " " " " " " " " " " " " " " " " " " " " " " " " " " " " """"""""""""""
«Покажем слова короля». Император неохотно улыбнулся. Когда взгляд упал на принца, было немного греха.
"Племянница, там два врача упали в обморок." Чжао Дун дрожал перед императором, голову не смел поднять: «Посмотри…»
«Если принца лечить нехорошо, то какая от них польза», — без всякого выражения сказал император за его спиной. «Если ты упадешь в обморок, они у тебя будут. Если у принца три длинных и два коротких, не только они, даже члены их семей об этом не думают». Хорошо тебе провести время."
Слова королевы — это угрозы и отдушина. Нет людей, которые не симпатизировали бы врачам в этой области, но никто не осмеливается сделать это в это время. Все они смертные, поэтому сочувствие — это то, чем можно обладать при условии сохранения себя.
Хотя Чжао Дун чувствовал, что это немного неправильно, но текущая ситуация не позволяла ему уговорить раба, молча отступить, и, взглянув на врачей за карнизом, вздохнуть. Внезапно он обнаружил, что отряд стражников за дверью дворца появился на углу, и он вдруг захотел войти в зал, чтобы сказать королеве, но увидел, что **** лидер Ма Гунгун перед императором подошел к себе. . Ему пришлось остановиться и улыбнуться улыбкой. Подниматься.
«Эй, Сяодунцзы, что это?» Ма Гунгун взглянул на старого доктора, потерявшего сознание в снегу, и воскликнул: «Эй, это не священные руки больницы, как они могут стать?
Чжао Дун услышал вздох облегчения в своем сердце. Не успел он даже открыть рот, как увидел, что святая машина подъехала к его глазам, и сделал несколько шагов, чтобы спуститься.
Император Цилун посмотрел на беспорядочный двор и сказал: «Пусть эти врачи встанут первыми, а старых врачей, потерявших сознание, отправят домой. Остальные стоят под навесом и ждут звонка».
Беспокойство в сердце Чжао Дуна более очевидно. Кажется, он слышит какое-то недовольство от слов императора. Однако он думает, что жизнь и смерть принца пока неизвестны. Есть только один сын Принца под коленями Императора. Я уверен, что если есть недовольство, то этого не произойдет.
"Император за рулем!"
Все в доме услышали этот доклад, встали и отступили назад. Цзинь Цзиньци подошел к Хуа Сию, остановил ее позади нее и сопровождал Хуа Сицзюнь к фигуре Мин Хуана.
"Вставать."
Когда Хуа Си присел на корточки, он поднял брови, глядя на Цзиньцю, и настроение императора, похоже, было не очень хорошим.
Цзинь Цзиньци сжала кончики пальцев, показывая, что ей не о чем беспокоиться.
Император подошел к кровати и посмотрел на принца с желтоватыми глазами. Он вздохнул и снова посмотрел на принца. Его глаза были красноватыми, и он сказал королеве: «Врач, который потерял сознание снаружи, был отправлен обратно. Теперь принц все еще беременен. Вы не думаете ни о чем другом, вы всегда должны быть благословением для будущего ребенка».
Так сказала королева. Если это сказано в частном порядке, это не слишком много. Однако в комнате немало королевских кланов. Если император скажет это, он не даст императору вздохнуть.
Когда лицо Королевы изменилось, казалось, что вот-вот что-то взорвется, но когда ее взгляд упал на постельного принца, эмоция вдруг бесследно исчезла, лишь вздохнув: «Это слишком импульсивно. Это."
Когда император увидел ее в таком виде, она больше не говорила. Она повернулась, чтобы посмотреть на принца, который стоял рядом со мной. Вэнь сказал: «Ты беременна, тебе не нужно каждый день ждать перед принцем. Люди, которые ждут во дворце, ждут принца. Ты рано. Возвращайся и отдохни».
Принц Сидд посмотрел на императрицу и благословил императора: «Невестка удалилась».
Королева улыбнулась и сказала: «Твой отец прав, ты теперь двуличный, тебе все равно».
"Да." Князь был благословен и благословлен, и он помог руке дворца выйти наружу.
Глаза Хуа Си смотрели в глаза принцу и шли все дальше и дальше, окруженные кучей осторожных дворцовых официантов, тихо отводивших взгляд.
Королева сказала это крайне мрачно, но Хуа Сичжэнь услышала в этом предложении что-то неправильное. Если ее предыдущая догадка верна, для королевы принц важнее всего. Если что-то случится с Принцем, то Принцем. Плод в животе...
- Не волнуйся, принцу делать будет нечего, - Кайлонг подошел к кровати, долго смотрел на лежащего на кровати сына и вздыхал. «Не волнуйтесь слишком сильно. Доктор этого не говорит, просто будьте осторожны, чтобы поднять его». Ничего не происходит, ты должен быть осторожен со своим телом».
«Хоть это и так, я думал, что, когда я впервые вышел из подземелья, я был таким грешным, и мне было очень не по себе на сердце», — Королева протерла слезы на глазах. «Вы не должны оставить убийцу безнаказанным».
Император Цилун выглядел грустным и сказал: «Вы можете быть уверены, что ваш сын может считаться другими».
Как бы он ни разочаровывал принца, в конце концов, это его единственный сын. Сегодня кто-нибудь может отравить принца во дворце Судзаку. Итак, когда придет время, никто не посмеет отравить его?
Увидев императора и императрицу в гневе, другие люди в комнате даже перевели дыхание, а отравление принца, если не принц слишком слаб, можно почти расценивать как сотрясение страны, но принц изначально был нелепый человек, подсчитал он, Ничто так сильно не повлияет на Тайчжао.
Они смутно заметили, что слова двух императоров имели для них какое-то слабое значение, но хотели выявить цвет невежества, потому что люди с призраками в сердце будут так много думать, поэтому они должны слушать. понимать.
Хуа Сичжэнь вдруг почувствовал, что самая благородная пара периода Чжаочжао ничего не значит. Он посмотрел на богов и ушел, но он не научил сына хорошо. Это будущее династии Чжао Чжао. Они не учат Принца слишком многому. Отдельные, но люди этой страны.
Что касается того, что стоит за ними, каковы отношения с ней, Кайлунский император - император, все больше и больше самостоятельный, такой Кайлунский император - плохой император.
Вернув себе зрение, Хуа Сичжэнь посмотрел на плитку пола под ногами и больше не хотел поднимать взгляд.
«Вы все уходите, принц не имеет большого значения, вам не о чем беспокоиться».
Император заговорил, и все улизнули. Цзинь Цзиньцю и Хуа Сию подошли к королеве-матери, чтобы сесть там, и отвезли карету обратно во дворец.
"Что с тобой случилось?" Цзинь Цзиньцю заметил, что настроение Хуа Си было несколько не в порядке. Она потянулась к своей талии. — Это неудобно?
Хуа Сичжэнь покачал головой и сказал: «Ничего, просто немного душно».
Увидев ее усталость между бровями, Цзинь Цзиньцю просто взял ее на руки и успокоил: «Там душно?»
Хуа Си взглянул на руку своей одежды и поднял брови: «Мне скучно во всем теле».
«Тогда я вздохну с облегчением», — Цзиньцю улыбнулся и направился к惹 惹惹 菀 菀 菀 菀 菀 菀 Нет, у меня перехватило дыхание.
Увидев улыбку Хуа Си на ее розовых щеках, Цзинь Цзиньци не мог не поцеловать ее в щеку и мягко сказал: «Вы можете быть уверены, что я не позволю вам впасть в такое смущение».
Зная, о чем он говорит, сердце Хуа Си дрогнуло, и он посмотрел на Цзинь Цзиньцю. Через некоторое время он упал ему на плечо и сказал: «Ты должен говорить и считать».
Цзинь Цзиньцю крепко обнял ее. Каким-то образом, после того, как она вспомнила случай с зеленой жемчужиной, она яростно сбросила камень, похожий на камень. В этот момент он действительно почувствовал, что она настолько прекрасна, что не мог оторвать глаз.
Его мать нежная женщина. Он тоже повидал много нежных женщин, но в его глазах такая женщина как пара старинных картин с мыслями, может и шарм какой-то, но он сломается при прикосновении. .
Когда она увидела Хуа Сию, он был потрясен ее внешностью и смущен ее улыбкой, но это было просто потрясающе. Что действительно соблазняло его, так это гнев, когда он злился. В то время она была как единственный цвет в черно-белых чернилах, что вызывало у него возбуждение.
Чем ближе я, тем больше чувствую, что такая женщина – это как раз женщина, которая подходит для того, чтобы быть со мной. Она ленивая, но не скучная, а красивая, но умная, ласковая и холодная.
Ему не нужно ни достойное скульптурное представление всех, ни хорошо воспитанный королевский зять. Может быть, она немного ленива, может, у нее есть свои мысли, может, какие-то из них совпадают, но то, что он хочет от начала до конца, это живая женщина, а не марионетка.
Иногда дорога человека слишком сложна для ходьбы, ему нужно найти подходящего человека, который будет сопровождать его, чтобы спуститься.
Первоначально думал, что в этой жизни не найти женщину, которая соответствует его разуму, но Бог любит, он нашел другую сторону, тогда он будет стараться изо всех сил, чтобы получить ее сердце.
В этом мире слишком сложно найти того, кто тебе подходит. Как он может быть готов упустить такую хорошую возможность?
Он и она, на самом деле, тип человека, и Бог позволил им сойтись, то есть Бог таков.
Естественная пара, которую нельзя упустить.
