Глава 25 Уверенность
Лу Чжэньчжэнь немного не хотел уезжать с Лу Чжаном и другими и договорился о встрече с Лу Цзясинь, чтобы снова увидеть ее на следующей неделе. Прийти в гости – это фальшь, но желание услышать истории – это реальность.
Лу Цзясинь согласился с улыбкой.
Сюэ Мао закрыл дверь и тихо спросил: «Сестра, ты действительно хочешь разорвать с ним отношения?»
Хотя Сюэ Мао считает Дин Цзин и ее дочь отвратительными, он еще не дошел до того, чтобы разорвать отношения с Лу Хунцзюнем. В конце концов, Лу Хунцзюнь не так давно дал Лу Цзясиню такую большую сумму денег, и все, что они едят и носят сейчас, прислано Лу Хунцзюнем.
Лу Цзясинь увидел, как метла упала на землю. Она подошла, взяла его и убрала, а потом медленно сказала: «Я очень хочу порвать с ним связь, но это невозможно».
Не говоря уже о том, что даже если вы захотите порвать со своей первоначальной семьей более тридцати лет спустя, это будет сложно. Как только ваши родители жалуются, вы должны их поддержать, даже если они раньше вас жестко критиковали и оскорбляли или даже никогда вас не воспитывали.
Сюэ Мао уговаривал: «Сестра, нехорошо, что мой дядя неравнодушен к этой женщине, но он все равно мил с тобой. Если мы действительно разорвем отношения, пострадаешь именно ты. Мать и дочь очень счастливый."
Лу Цзясинь презрительно сказал: «Если это так, как сегодня, и эта женщина приходит сюда время от времени, чтобы посмеяться надо мной и вызвать у меня отвращение, то мне не нужна эта мелочь».
Ей нужен был стартовый капитал для ведения бизнеса, и изначально она хотела получить его от Лу Хунцзюня. Но если цена — заставить ее проглотить свой гнев, тогда она предпочла бы потратить больше времени и накапливать его медленно.
Сюэ Мао подумал о поведении Дин Цзин и почувствовал, что эта женщина настолько хороша в актерской игре, что Лу Цзясинь будет трудно с ней справиться.
Лу Цзясинь усмехнулся и сказал: «Проблема не в этой женщине, а в Лу Хунцзюне. Этот мужчина хочет быть романтичным и счастливым, но также хочет, чтобы его дочь была внимательной и сыновней, но ничто в этом мире не стоит так дешево. Забудьте об этом». , давай не будем о нем, это повлияет на мое настроение».
Увидев это, Сюэ Мао сразу же сменил тему и заговорил об установке ларька: «Дядя, вероятно, больше не даст нам никаких вещей, и он, вероятно, не даст нам больше денег. Я пойду поставлю ларек. завтра, чтобы заработать деньги!»
Лу Цзясинь не согласился: «Сейчас правительство улучшает общественную безопасность. Когда через несколько дней безопасность снаружи улучшится, мы поставим палатку».
«Тебе не о чем беспокоиться. Я не прикоснулся к двум тысячам юаней, данным Лу Хунцзюнем. Это не повлияет на твою жизнь, если ты поставишь прилавок несколько дней спустя. Сюэ Мао, ты все еще не готов к этому. этот блинный фрукт, тебе нужно больше практиковаться».
Когда мы были в древней столице, там продавали холодную лапшу, желе и прохладительные напитки. Поскольку у других этого нет, бизнес идет хорошо. Но теперь, когда погода становится холоднее, Сюэ Мао планирует вместо этого продавать блины, вонтоны и паровые булочки.
Для начинок вонтонов и булочек на пару вам просто нужно смешать начинки, а затем попросить кого-нибудь их приготовить. Однако, чтобы блины и фрукты были вкусными, они должны быть свежими. Это нельзя оставлять другим. Она была слабой, и братья Лу остановили бы ее, даже если бы она захотела, поэтому Сюэ Мао мог сделать только это.
Сюэ Мао тоже не знаком с этим местом. Хотя он хочет заработать деньги как можно скорее, он ничего не сможет сделать, если Лу Цзясинь не согласится.
Если бы это была она, если бы у нее и ее биологического отца возник спор, который привел к разрыву отношений, у нее определенно не было бы настроения развлекать гостей. Точно так же она беспокоилась о том, что у Лу Цзясинь психические проблемы.
Лу Цзягуан на мгновение замолчал и сказал: «Синьсинь была оживленной и веселой, когда Третья тетя была здесь, но с тех пор, как вошла женщина, скончавшаяся от Третьей тети Ли, эта девушка стала все более и более молчаливой. Она хранит все в себе. сердце. Теперь все по-другому, она злится. Выпусти это на месте, и тебе не придется беспокоиться о том, что попадешь в беду». Он просто говорил от имени Лу Хунцзюня, не для того, чтобы извинить его, а потому, что не хотел, чтобы отношения безвозвратно заморозились. Разрыв отношений действительно выгоден матери и дочери, и это абсолютно не нормально.
Ван Сяоцзе подумал, что это хорошо. Она сказала сердито: «Мой третий дядя всегда неравнодушен к этой матери и дочери, не говоря уже о Цзя Сине. будущее." Что я должен делать? Я действительно думал, что эта женщина и Чжао Сыи позаботятся о нем в старости».
Лу Цзягуан сказал: «Третий дядя не глуп. У него ясный ум. Когда он стар и не может двигаться, ему приходится полагаться на Синьсинь. На самом деле он не будет разрывать с ней связи. Теперь он злится. Он будет пойди к ней через несколько дней, когда гнев утихнет».
Ван Сяоцзе разозлился еще больше, услышав это: «Эти два человека чуть не убили Синьсинь. Он не защитил ее и все еще хотел позволить Синьсинь умереть в старости. Как он мог иметь такое лицо?»
Лу Цзягуан все ясно увидел и сказал: «Раньше Синьсинь уважал его и жалел. Он думал, что Синьсинь такой же, как и раньше, но он не знал, что после стольких событий эта девушка не только стала вспыльчивой, но и ожесточила ее сердце».
Проще говоря, Лу Хунцзюнь думал, что сможет контролировать свою дочь. Но неожиданно Синьсинь стал к нему холоден и не испытывал к нему никаких чувств.
Юдао — сторонний наблюдатель, он ясно видит, но третий дядя еще не видел этого ясно. Поэтому ему нужно было напомнить.
Лу Цзягуан сказал: «Сегодня Синьсинь перед всеми заявила, что хочет разорвать с ним связи, что было для него позором. С его темпераментом он определенно отпустит эту девушку на некоторое время. В эти дни я пойду увидеть ее, когда у меня будет время. Чего не хватает? К ней что-нибудь прибавится.
Ван Сяоцзе понял, что он имел в виду, и сказал с улыбкой: «Что бы ты ни хотел купить для нее, просто купи это. Тебе не обязательно говорить мне конкретно».
Когда мой муж сменил работу, по полису он должен был вернуться в родной город в древней столице, чтобы работать. В то время Лу Хунцзюнь стал объектом нападения и не осмелился попросить о помощи. Когда они уже были готовы вернуться в родной город, мать Лу попросила своих бывших друзей организовать для ее мужа работу в железнодорожном бюро. Год спустя она пришла в районный центр усовершенствования здоровья, а позже за отличную работу ее перевели в действующую районную больницу и повысили до старшей медсестры. Поэтому она была очень благодарна матери Лу.
В то же время Лу Хунцзюнь также спросил Дин Цзин: «Ты знаешь, что Цзя Синь тебя так ненавидит, почему ты все еще уходишь?»
Дин Цзин не сказала, что поздравляет Лу Цзясинь с переездом. Лао Лу не поверил бы, если бы она сказала ему: «Сийи все еще лежит в постели, и я не знаю, сможет ли она спокойно отчитаться через два дня. Но она с радостью устраивает там новоселье. Я так зол, что хочу добиться справедливости для Сийи».
Лу Хунцзюнь сказал с холодным лицом: «Вы очень рады, что помешали Цзясинь на новоселье? Кроме того, вы особенно надеетесь, что мы с Цзясинь восстанем друг против друга?»
Сердце Дин Цзин замерло, а затем слезы упали, как разбитый жемчуг: «Как ты мог так скучать по мне? Я просто злился, что она нанесла Сии такую тяжелую руку, и именно поэтому я справился с этим. Лао Лу, действительно, II не ожидал, что она скажет такие вещи».
«Лао Лу, она осмеливается говорить такие вещи теперь, когда ты ее воспитываешь. Когда в будущем ее крылья окрепнут, она точно не будет заботиться о тебе».
Видя, как она так грустно плачет, Лу Хунцзюнь не хотел ничего говорить больше: «Цзясинь избила Сийи, а теперь ты вмешался в ее вечеринку по поводу новоселья, так что все квиты. Не упоминай об этом больше».
Сердце Дин Цзин задохнулось. Его дочь пострадала от такого серьезного преступления, и было так легко отпустить это. Но она знала Лу Хунцзюня и знала, что он потеряет терпение, если продолжит говорить, поэтому пока ей оставалось только терпеть неприятный запах изо рта.
(Конец этой главы)
