Глава 27. Вышивка Тан Юня
Гу Чжици ушел так быстро, что команда даже не успела их поблагодарить. В мгновение ока он исчез из поля зрения всех.
Все посмотрели в том направлении, куда исчезла Гу Чжици, и снова в глубине души усомнились, что маленькая девочка была каким-то экспертом-затворником.
Режиссер Фан Му, у которого были хорошие отношения с Тан Ичэнем, сделал несколько косвенных замечаний, но в итоге узнал только имя маленькой девочки.
В прошлом, судя по отношениям между Тан Ичэнем и Фан Му, он наверняка потянул бы его посплетничать о Гу Чжици, но сегодня он не в настроении и все еще тратит шесть миллионов на Су Юньтина. Гуа размышляет об этом.
«Третий брат, ты действительно, действительно поверил словам этой маленькой девочки?» Сказал Тан Ичэнь с подавленным лицом.
Су Юнь услышал слова Тан Ичэня, слегка поджал губы и небрежно ответил: «Не могу в это поверить?»
«Вы знаете, сколько лет этой девочке? Ей только исполнилось семнадцать, и ей меньше полумесяца, и вы ожидаете, что она сможет гадать?»
«Вы не умеете гадать в подростковом возрасте?» Су Юньлин все еще не особо заботился об этом.
«Эту маленькую девочку выгнала семья Гу. Это было как раз тогда, когда ей не хватало денег. Ты не боишься, что она тебя обманет?» В конце концов, поскольку он знал кое-что о прошлом Гу Чжици в семье Гу, Тан Ичэнь все еще имел небольшое предубеждение против Гу Чжици. из.
«Обманывайте до тех пор, пока обманываете, и примите все это как сегодняшние потери». Что касается того, действительно ли ее обманули, Су Юньлин, похоже, вообще не волновало.
Но Тан Ичэнь был другим, на его лице была душевная боль: «Это пятьсот, нет, шесть миллионов».
Су Юньлин подняла брови, легкомысленно и лениво улыбнулась, посмотрела на Тан Ичэня и спросила: «Стоит ли твоя жизнь шести миллионов?»
Тан Ичэнь «...»
Моя жизнь стоит шесть миллионов? !
**
Как только Гу Чжици вошел в небольшой двор семьи Гу, он увидел Тан Юня, сидящего под карнизом двери и вышивающего.
Весь день шел дождь и не прекращался до сих пор. Моросящий дождь подобен занавеске, а капли дождя, стекающие с карнизов, похожи на разбитые жемчужины, падающие в лужи на плите из голубого камня.
«Тик-так, тик-так».
Люди под карнизом держали иглы, и тонкие иглы курсировали взад и вперед по ткани.
Интересно то, что ритм движения иглы по ткани на самом деле соответствует ритму падения капель дождя.
Гу Чжици слегка остановился, но сразу не издал ни звука.
Вероятно, почувствовав, что кто-то смотрит на нее, Тан Юнь подсознательно подняла голову.
Ясно увидев нынешний вид Гу Чжици, Тан Юнь на мгновение остановилась, держа иглу в левой руке. Она не понимала, почему она так одета?
«Тётя Тан». Увидев, что Тан Юнь смотрит на нее, Гу Чжиси позвал ее.
Тан Юнь слегка кивнул. Когда ее взгляд скользнул по цветам и растениям в бамбуковой корзине, ее руки, державшие иголку и ткань, внезапно сжались: «Ты в горах?»
Гу Чжици тихо напевал, подошел к карнизу с корзиной на плечах, поставил бамбуковую корзину у своих ног, остановился недалеко от Тан Юня и неторопливо снял бамбуковую шляпу и кокосовый плащ.
Увидев, что она не отрицает этого, глаза Тан Юн потемнели, она спокойно отпустила руки и снова перевела взгляд на ткань, зажимая иглу, чтобы заколоть сломанные волосы на лбу за ушами, а затем продолжила вышивайте, говоря: : «Глубокая гора окружена туманом и там водятся дикие звери, так что не ходи туда впредь».
Она пообещала семье Гу воспитывать ее в течение года, а также пообещала сделать ее жизнь беззаботной, поэтому она была обязана уделять внимание безопасности своей жизни.
Подумав о характере Гу Чжици, Тан Юнь слегка опустила глаза и добавила: «Если ты действительно хочешь пойти, позвони мне».
Гу Чжици повесил кокосовый плащ и бамбуковую шляпу на стену под карнизом, обернулся и увидел вышивку на ткани Тан Юня, его глаза постепенно потемнели.
После того, как Тан Юнь закончила говорить, она не услышала ответа Гу Чжици, поэтому слегка подняла глаза и посмотрела на Гу Чжици.
(конец этой главы)
